Наша Победа. Моя история

Свой рассказ, а если точнее, не свой, а моей бабушки, я начну с того, что собрать всю историю жизни по отрывкам было довольно сложно. Бабушка не очень словоохотлива на тему своей молодости. Бывает, накатит что-то, тогда слова сами складываются в интересные рассказы о прошлой жизни, а бывает, отмахивается общими фразами. Поэтому эта история собрана из диктофонных записей тайком включенного смартфона в момент очередного рассказа бабушки и с листочков очерков моей мамы, записанных по моей просьбе (многие предложения процитированы дословно).

Как закалялась сталь

Моя бабушка Полина Григорьевна Китаева (в девичестве Крупенева) родилась 19 ноября 1925 года в селе Порог Нижнеудинского района Иркутской области. Детство было, как у всех крестьянских детей. Зимой — учеба в школе, а летом — выпас коров, сбор ягод, грибов. В семье было 6 детей, поэтому жилось тяжело, да и оплата за трудодни в колхозе была маленькая.

В 1941 году Полина окончила 8-й класс школы и поступила в медицинское училище в Иркутске. Впереди были веселые студенческие годы, но летом началась война... Зимой 1941 года, едва начав учебу в училище, пятнадцатилетняя девчонка, боясь голода (в годы войны с пропитанием было очень нелегко), поехала в Нижнеудинск, переведясь в местное педагогическое училище. Здесь до родного села было совсем рядом («всего» 50 километров), и по выходным можно было ездить домой. А дома случилась беда — ослепла мать. Папа работал конюхом за маленькую зарплату, здоровье не позволяло идти на фронт, но и без этого семья познала все трудности войны, тяжким грузом упавшие на плечи советского тыла.

Уже зимой 1941 года в Сибирь пошли эшелоны с ранеными. В Нижнеудинске под госпитали подготовили несколько зданий. По ночам раненых разгружали из вагонов, а студентки везли их на санях в госпиталь. Однажды Полина с подружкой везли раненого. Дорога резко повернула, и сани опрокинулись. Солдат оказался тяжелораненым, девочки никак не могли его поднять на сани. «Дяденька, как вы?» — плакали они. «Ничего, девочки, я подмогну вам», — отвечал боец, пытаясь подтянуться на сани. Выбиваясь из сил, девчонки затянули фронтовика на сани и поехали дальше.

Тяжелые годы войны стали настоящим трудовым подвигом для этих девочек. После занятий Полина, как и все студентки, помогала медсестрам ухаживать за ранеными солдатами в госпитале. В обязательном порядке все ходили на военную подготовку. Девчонок учили стрелять из винтовок (моя бабушка имеет звание «Ворошиловский стрелок»), ползать по-пластунски, перевязывать раненых.

«Был у нас военрук Веревкин, — смеясь, рассказывала бабушка, — преподавал военное дело. Муштровал нас, студенток. Выводил вечером, с песней, по городу. На плацу у педагогического училища учил ползать по-пластунски. А девчонки одеты плохо, штанов нет. Мы ползем по плацу, а он стоит, наверное, умирает со смеху. А мы-то что? Одежды не было ни у кого путней, холодно, ползем. Вспоминали с подругой часто, как Веревкин нас гонял».

А летом, в каникулы, Полина работала в колхозе. Косили сено, пололи посевы, собирали колоски после уборки (к слову будет вспомнить «закон о пяти колосках»), корчевали новые участки земли под посевы, собирали посылки на фронт.

В 1944 году бабушка окончила училище и была направлена в Куйтунский район учителем начальных классов. В этом же году, ближе к осени, сходила с дядей в тайгу, заготовила орехов и продала. На вырученные деньги купила себе одежду и отправилась в село Верный Куйтунского района Иркутской области.

Село Верный оказалось красивым, таежным. Ровные улицы, добротные дома — все говорило о хороших хозяевах. Однако жизнь в селе тоже была голодной в годы войны, впрочем, как и во всех регионах в этот сложный для страны период. Зарплата учителя, как и всегда, маленькая. Но выручали местные жители — подкармливали молоденькую учительницу, делились куском хлеба, привозили дрова. Поселили Полину в квартирке при школе. Познакомилась молодая учительница со своими учениками, и выяснилось, что в деревне живут только дети, женщины и старики. Все мужчины (40 человек) ушли на фронт, защищать Родину. К этому времени уже на половину из них пришли похоронки.

Начались рабочие будни учителя. Приходилось вести уроки сразу в трех классах, оказалось, что учебников и тетрадей нет. Полина поехала с оказией в район.

«До центрального поселка меня довез местный фельдшер, который приезжал в Верный к больному ребенку, а обратно, раздобыв в райцентре тетради, пришлось идти пешком. Путь неблизкий — 20 километров, но мне было не привыкать, еще в детстве я ходила пешком в школу по 15 километров в день. Дорога в Верный шла через лес. Начало темнеть — в ноябре дни короткие. Шла торопливо, почти бежала. Ощущение тревоги какой-то было, заставляло оглядываться. Вдруг за кустами кто-то мелькнул. Подумала — показалось, но сердце забилось еще быстрее. Лес уже заканчивался, а дальше через ровный луг. Скоро добегу. Остановилась перевести дух и с ужасом увидела на середине дороги матерого волка. Он стоял неподвижно и смотрел на меня. Что делать? Бежать назад? Он сразу за мной побежит... Мы с волком смотрели друг на друга и не двигались с места. Я стала кричать, размахивать руками — волк стоит на месте. И тут я вспомнила, что у меня есть коробок спичек и пачка тетрадей в сумке. Выхватив тетрадь и оторвав от нее листок, подожгла его. Листок вспыхнул, и волк отскочил. Я пошла вперед, постоянно поджигая листки тетради. Так и шли, я по дороге, а зверь рядом в поле. Вскоре показалось село, и, услышав лай собак, волк отстал. Ой, страшно было...»

Летом вместе со всеми жителями села Полина работала в колхозе на заготовках сена. Осенью копали картошку. Зимой отправляли собранные всем селом посылки на фронт, укладывая в них и сшитые вместе с учениками варежки. Все понимали: надо помочь фронту. Всем трудно, но помощь необходима для Победы над проклятым фашистом. Так, своими упорными, иногда невозможными усилиями приближала Победу вся страна. А вместе со страной и моя тогда еще совсем молодая бабушка.

Сибирский воин

В 1919 году, 22 декабря, в семье Китаевых родился сын, мой дед. Назвали Николаем. Жил с родителями и сестрой в селе Верный Куйтунского района Иркутской области. Он рос смышленым и умелым мальчишкой. Деревенская жизнь ему нравилась. Отец Алимпий Алексеевич был председателем местного колхоза и постоянно пропадал то в поле, то в конторе, поэтому Коля был в семье за старшего. Мама его, Екатерина Даниловна, была мастерицей необыкновенной: и шила, и вязала, и ткала. А как готовила...

Жители села приходили к ней за советом и поддержкой. Так и жили крепким хозяйством. Дети учились в школе, помогали родителям в домашних делах.

После окончания четвертого класса Коля уехал в поселок Куйтун учиться дальше. Жил на квартире, питался кое-как. Родители решили, поддержав стремление детей к учебе, переехать в Куйтун.

Коле шел 17-й год, когда он окончил 7 классов. Приближалось время службы в армии. Зная это, Николай готовил себя. Вставал в 5 утра, делал зарядку, совершал пробежку вокруг села. «У Китаевых сын на голову больной, — поговаривали сельчане. — Ишь-чё, бегает и бегает. А чё бегает — не понять». Это потом, много лет спустя, дед говорил, что утренние пробежки, зарядка и обливание холодной водой помогли ему выстоять в тяжелые годы войны...

В 1938 году Николая призвали на срочную службу в армию. Провожали всем селом. Рыжий балагур и весельчак, высокий, крепкий — настоящий воин. Он уехал служить на восток нашей необъятной страны.

Начался 1941 год. Дома мать считала месяцы, когда вернется из армии ее любимый сыночек. Но — война... Демобилизация отложилась на неопределенный срок. Наши сибирские части стояли на востоке страны, была опасность нападения Японии на Советский Союз. А в это время полчища фашистских солдат рвались к сердцу нашей Родины — Москве. Фронту нужны были новые силы, поэтому Ставка Верховного главнокомандующего отдала приказ перебросить сибирские формирования к Москве.

Мать получила телеграмму от сына. В ней говорилось, что его воинская часть отправляется на запад. Эшелон будет проезжать через станцию Куйтун...

И вот со всего района на эту станцию потянулись подводы с родственниками солдат. Стояла холодная ноябрьская ночь. На станции были женщины, дети, старики. Все подготовили для своих солдатиков мешочки, узелки с нехитрой едой. Колина мать напекла любимых им пирожков с грибами, отварила картошку. Все ждали. Вдалеке послышался шум подходящего поезда. Ожидающие зашевелились, начали подходить ближе к рельсам. У Колиной матери часто забилось сердце — вот сейчас она увидит и обнимет сына. Засвистел гудок паровоза, но поезд почти не замедлил ход. Теплушки были открыты. В них стояли солдаты, и каждый кричал свои родные имена. Кричали матери, жены, сестры...

Мать увидела Николая, тот махал ей рукой и кричал. Что именно — не разобрать: все кричали. Она бросила ему узелок в теплушку, как бросали свои свертки остальные ожидавшие... Поезд промчался без остановки, лишь снежная поземка заметала шпалы за ним. Всё сразу стихло. И вдруг со всех сторон раздался страшный вой. Выли, рыдали, стонали бабы, женщины, девушки, дети, будто уже сейчас проводили своих родных в последний путь...

Боевой путь Николая Китаева

Мой дед Николай на фронте был артиллеристом-наводчиком, прошел с боями всю войну, от Ленинграда до Берлина, с 1941 по 1945 год. Всего одно короткое предложение. Но это, безусловно, был трудный и страшный путь. Холод, голод, постоянная опасность в любой миг быть убитым...

7 ноября 1941 года полк Николая участвовал в параде в Куйбышеве (сейчас Самара), и сразу после парада, 8 ноября, войска-участники были отправлены на фронт. С ноября 1941 года по апрель 1942 года полк в составе 54-й армии Ленинградского фронта участвовал в Шумско-Войбокальской и Любаньской операциях, а в ноябре 1942 года был переименован в 445-й гаубичный артиллерийский полк.

Николай защищал Ленинград. На Ладожском озере охранял Дорогу жизни. Зимой, когда машины с людьми и продовольствием шли по этой дороге, фашисты постоянно вели обстрел и совершали авианалеты. Ночами, когда авиаудары немного стихали, наши солдаты засыпали прямо у ствола пушки, а под утро выяснялось, что шинель и валенки вмерзли в лед. Приходилось вырубать себя саперной лопаткой из ледового плена. Боевые заслуги деда на этом этапе были отмечены медалью «За оборону Ленинграда». Так начинался боевой путь Николая.

Осенью 1942 года полк участвовал в Синявинской операции. Именно здесь полк, а вместе с ним и мой дед, попал в окружение. После тяжелых боев почти все товарищи Николая погибли. Трое однополчан в течение двух недель ползком по заснеженному болоту (враг постоянно обстреливал места возможного прорыва окружения) выбирались из окружения к своим.

«Мучил страшный голод. Ползли уже долго. Нашли кусок копыта лошади, собрали, где смогли, сухой травы. Прикрывая шинелями, подожгли и огнем „обеззаразили“ копыто. Так и ползли потом, по очереди грызли это копыто, заедая снегом. Когда добрались к своим, от голода распухли ноги, стоять не могли. Нас отправили в госпиталь» (из рассказов Николая, услышанных его дочерью).

За проявленный героизм, мужество и стойкость мой дед был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги».

После госпиталя дед участвовал в освобождении Ленинграда от блокады, а в январе 1944 года в составе 59-й армии Волховского фронта сражался за освобождение Новгорода. В марте того же года на базе 227-го и 226-го гвардейских гаубичных артиллерийских полков была сформирована 48-я гвардейская Краснознаменная гаубичная артиллерийская бригада. В ее составе воевал Николай: освобождал Тарту, Валгу, Ригу. После освобождения города Тарту бригаде было присвоено наименование «Тартусская».

В составе 2-го Белорусского фронта с тяжелыми боями был взят Кёнигсберг (деда наградили медалью «За взятие Кёнигсберга») и несколько других городов и поселков Восточной Пруссии. Потом был путь на Берлин с ежедневными боями. 3 апреля 1945 года бригада высадилась на станции Цантох недалеко от Кюстрина, после успешных боев переброшена на Кюстринский плацдарм. А дальше была «мясорубка», называемая Берлинской наступательной операцией... До Победы оставался ровно месяц. Уже в Берлине гаубица деда стреляла прямой наводкой по Рейхстагу (награжден медалью «За взятие Берлина»). Радовались все, зная, что это Победа. Дошли, доползли!..

«9 мая, как ни странно для Сибири, — рассказывает бабушка, — уже цвели жарки и колокольчики в лесу, будто сама природа радовалась окончанию войны. В этот день, когда по радио на всю страну голос Левитана объявил о долгожданной Победе, 40 дворов в Верном (женщины, дети да старики) кричали „Ура!“, плакали. Радовались очень все... Поставили столы, лавки прямо на улице, принесли, у кого что было: картошка, капуста квашеная, соленья. Вначале пели, даже плясали, а потом заплакали — завыли, как раненые волчицы, по своим не вернувшимся с войны родным».

После войны

В августе 1945 года Николай получил отпуск и поехал домой. По красивым, ровным полям и дорогам Германии, Польши. По изрытым разрывами и опаленным войной землям родной страны. Дали один месяц отдыха. Подходил к родному дому, и сердце уже готово было выпрыгнуть из груди: там мама, отец, сестры, братишка...

Открыл калитку. Вот она, заветная дверь родного дома. Но внутри никого не оказалось. Только как всегда вкусно пахло хлебом. Мама всегда пекла хлеб для колхоза и в семью. Николай не сдержался и отщипнул горбушку, почувствовал родной, с детства знакомый вкус. Выглянул в окно, а там его родные копают картошку в огороде. Он побежал туда — широкоплечий, с вихром рыжих волос, в гимнастерке со звенящими медалями и горящим орденом Красной Звезды. Подойдя поближе, Коля хотел окликнуть мать, но не смог, в горле пересохло. Она, наверное, почувствовала, оглянулась. Лицо затряслось в рыданиях. Только вымолвила: «Сынок», и упала в его объятья. Сестры обхватили его, целовали, плакали: «Живой, живой вернулся!».

Время отпуска летело быстро. Со службы из Иркутска приехал отец, его еще не демобилизовали. Брат учился в военном училище, и Николай с ним не повидался. С сестрами решили съездить в поселок Верный, где прошло их детство. Коля хорошо помнил, как с друзьями бегали купаться на Оку, ловили пескарей, собирали в лесу грибы, пасли коров. С началом войны все 40 парней из Верного отправились на фронт. Николай ждал встречи с друзьями в этой поездке, но оказалось, что с войны вернулся только один Иван Дятел. Остальные друзья остались лежать в нашей многострадальной земле, сложив свои головы, защищая ее.

Находясь в поселке Верный, Николай познакомился с невысокой черненькой учительницей с веснушками на носу, белозубой улыбкой и красивым именем Полина.

Вскоре Николай снова уехал в Германию и еще целый год служил в Бреслау (ныне Вроцлав, Польша). Началась переписка двух влюбленных...

В конце 1946 года, после возвращения Николая на родину, они с Полиной — мои тогда совсем молодые бабушка и дедушка — сыграли свадьбу. С этого момента начинается новая жизнь и новая история...

Сейчас моей бабушке 89 лет, а дед умер, когда я еще в садик ходил.

Их — свидетелей и участников Войны — с каждым днем остается все меньше, время неумолимо отнимает их у нас. Отнимает наших стареньких Великих Героев. Героев пожизненных. Героев посмертных...

Их подвиг нельзя забывать.